Время от времени случается, что тот или иной банк идет ко дну. Сначала отзывается лицензия, а потом по решению суда начинается процедура банкротства. Один из последних примеров - введение временной администрации в московском “ВЕК-БАНКЕ”. Имея собственные средства в размере всего 17 миллионов рублей, он выдал за пять месяцев наличных на 40 с лишним миллиардов. Кому и с какой целью так срочно понадобились десятки мешков “нала”? При этом в соответствующие службы не направлялись сообщения об операциях, подлежащих контролю.В конце минувшей недели лицензии изъяли у Юстибанка и Нового русского банка.Почему же терпят крушение отдельные кредитные организации? Велики ли потери вкладчиков? С этих вопросов началась наша беседа с заместителем председателя Центрального банка (ЦБ) России, руководителем Главной инспекции кредитных организаций Геннадием МЕЛИКЬЯНОМ.

- Геннадий Георгиевич, как вы можете объяснить ненадежность иных “денежных крепостей”, случаи отзыва лицензий?

- По поводу “денежных крепостей” - явное ваше преувеличение. Те банки, у которых отзываются лицензии, к таковым отнести никак нельзя. А отзыв лицензии - это вполне закономерный процесс очищения и укрепления банковской системы. Несмотря на то, что отсев неэффективных банков произошел в середине 90-х годов, особенно в 1998-м, тем не менее этот процесс продолжается. Конечно, в основном наши кредитные организации - это уже нормально работающие структуры. Однако определенная часть банков таковыми, по сути, не являются. Фактически это своего рода конторы по отмыванию или обналичиванию денег. Некоторые кредитные организации проводят очень рискованную политику, не заботясь о безопасности своих клиентов. Поэтому очищение банковской системы означает на самом деле ее укрепление.

При этом нас нередко критикуют с противоположных позиций. Например, некоторые известные международные организации считают, что мы ведем слишком либеральную политику, что отсев банков должен быть существенно больше. По мнению же других экспертов, позиция ЦБ, осуществляющего надзор за банками, очень жесткая. В частности, в систему страхования, мол, надо было допустить абсолютно все банки, работающие с населением. На самом деле ЦБ, на мой взгляд, проводит достаточно взвешенную политику, не пытаясь действовать революционными методами и одновременно отсекая слабые, ненадежные и нечестные банки. Из 1300 кредитных организаций было отозвано за последние полтора года около 50 лицензий. Замечу, что речь идет, за редкими исключениями, о структурах, не имеющих системного значения.

- Сколько же всего вкладчиков было в тех банках, которые лишились лицензии в прошлом и первой половине нынешнего года? И как компенсируют гражданам потери?

- В этих банках держали сбережения порядка 50 тысяч граждан. Из них около 45 тысяч человек имели вклады, не превышающие ста тысяч рублей, в том числе и валютные в пересчете на наши деньги. Такие сбережения подпадают под гарантии системы страхования, поэтому они не “сгорели”. Но выплаты производятся также и клиентам тех банков, которые не вошли в систему страхования. Вместе с тем примерно 5 тысяч обладателей более солидных депозитных счетов потеряли часть своих денег. Сто тысяч рублей им, конечно, вернут. Плюс еще определенные суммы выплачивают после реализации активов, имущества банков-банкротов. Однако полностью покрыть потери таких клиентов, как правило, не удается. В банке “Диалог-Оптим”, например, сумма требований 6690 вкладчиков превысила 1,62 миллиарда рублей, а выплаты в общей сложности составят, видимо, 620 миллионов. При этом на первом этапе (после реализации конкурсной массы) каждый вкладчик уже получил 26 процентов суммы, хранящейся на депозите. То есть кому-то выплатили 20 тысяч, а кому-то - 200 тысяч. На следующем этапе - с 1 августа нынешнего года - будет выплачено еще 200 миллионов. Теперь - за счет средств ЦБ, который выступает гарантом по вкладам до 100 тысяч рублей в банках, не вошедших в систему страхования.

- А нельзя ли гарантировать сохранность вкладов свыше ста тысяч рублей?

- Сегодняшние гарантии связаны с нашими возможностями. Будем богаче - сможем поднять планку выше. Так же поэтапно шли и в других странах. Что касается состоятельных россиян, которые нередко и несут убытки при банкротстве банков, то эти граждане неплохо, как правило, ориентируются в экономических вопросах и вполне могут свести риск к минимуму. Однако нередко они рискуют сознательно, соблазняясь более высокими процентами по вкладам. Между тем хорошо известно: чем выше вам обещают доход, тем больше опасность потерять деньги. Если вы идете на это - значит, должны быть готовы к возможным убыткам.

- Много ли вкладов подпадают под гарантии - 30 или 40 процентов?

- Не 30 и не 40, а 90 процентов. На 1 мая в российских банках общий объем депозитов физических лиц достиг 2,2 триллиона рублей (включая и валюту в пересчете на российские деньги). При этом относительно небольших вкладов - до 100 тысяч рублей - порядка 90 процентов. Они защищены в полной мере. Вместе с тем на эти вклады приходится только четверть размещенных на счетах граждан средств. А на оставшихся крупных вкладах хранятся три четверти депозитных денег. Иными словами, из общей суммы в два с лишним триллиона рублей 1,6 - 1,7 триллиона принадлежат состоятельным вкладчикам.

- Если кто-то теряет миллиарды рублей, то, значит, к кому-то они попадают. Кому же? Банкирам?

- В одних случаях именно они и обогащаются; в других - те, кто не вернул кредиты самим банкам. Наконец, есть просто махинаторы. Словом, вариантов немало...

- Но не могут же руководители банка просто взять и украсть деньги?

- В некоторых случаях не хватает денег в результате плохой или очень рискованной работы банка. Но нередко деньги, в том числе вкладчиков, просто “уводят”, формально не нарушая закона. Руководители банка, попавшего в трудное положение, предчувствуя отзыв лицензии, заменяют вполне приличные активы на ничего не стоящие кредиты с пустыми залогами и гарантиями или на ценные бумаги, за которыми нет никаких средств. В результате после отзыва лицензии и после начала процедуры банкротства банка денег для выплат вкладчикам частенько остается, как говорят, кот наплакал. Формально закон не был нарушен. Фактически же вкладчиков сознательно обманули. 

Однако сейчас ситуация может измениться. Новая редакция закона о несостоятельности кредитных организаций устанавливает более строгие правила в отношении руководителей и собственников банка. В частности, предусматривается, что, если банкротство произошло по их вине, на эти лица может быть возложена в судебном порядке материальная ответственность по обязательствам кредитной организации.

- В течение прошлого года и первого квартала 2005-го проводилась широкомасштабная проверка банков, желающих войти в систему страхования вкладов. Сколько кредитных организаций выдержали этот экзамен?

- Сегодня примерно 830 банков включены в систему страхования. А около 300 кредитных организаций не соответствовали предъявляемым требованиям. Впрочем, многие из них, устранив нарушения, подали повторную заявку.

- Можно ли сказать, что после столь масштабных проверок дальнейшего сокращения количества банков, вошедших в систему страхования, не будет?

- Нет, конечно, таких гарантий дать нельзя. Процесс очищения банковской сферы от недобросовестных кредитных организаций - это один из элементов рынка. Более того, уже сейчас мы имеем информацию о том, что некоторые банки, ставшие участниками системы страхования, начали проводить более рискованную политику, а порой вообще занимаются неблаговидными операциями.  Между тем закон обязывает кредитные организации поддерживать уровень надежности, которой они добились, готовясь к вступлению в систему страхования. Центральный банк будет внимательно следить за этим.

- Пресса с тревогой пишет о нехватке рублей на банковском рынке. Вспоминают весну прошлого года: борьба с инфляцией, дефицит рублей, а в итоге - банковский кризис. Не повторится ли подобный сценарий в ближайшие месяцы?

- Не повторится. Сегодня нет никаких оснований для кризиса. Запас прочности банковской системы в целом достаточно большой. Что же касается конкретно рублевых ресурсов, то, во-первых, положение здесь далеко от критического, а во-вторых, ситуация вполне поддается регулированию. Словом, поводов для волнений нет. Вместе с тем надо понимать, что только методами жесткой денежной политики обуздать инфляцию невозможно. Более того, перегиб в данном вопросе ведет к угнетению производства, падению темпов роста и может иметь весьма неблагоприятные последствия.

- Эксперты утверждают, что вне банковской системы в стране циркулируют огромные потоки “черного нала”, то есть наличных денег, которыми неофициально расплачиваются за товары, услуги, работу...

- Да, “черный нал” существует. Даже в некоторых банках время от времени проверяющие обнаруживают значительные неучтенные суммы. По оценкам, в неофициальном обороте находятся миллиарды рублей и долларов.

- Сколько капиталов, по данным ЦБ, вывезено из страны за последние десять лет?

- Эти цифры никто не скрывает. С 1994-го по 2004-й чистый вывоз капитала частного сектора превысил 160 миллиардов долларов. По оценкам, в первом полугодии 2005-го отток составил 5,7 миллиарда. Однако надо иметь в виду, что при таком большом положительном сальдо торгового баланса, которое страна имеет в последние годы, отток капитала в определенной степени является естественным процессом. Альтернатива - резкое укрепление рубля. А это может иметь негативные последствия. Хотя я считаю, что нередко многие специалисты излишне драматично оценивают отрицательное влияние укрепления рубля на конкурентоспособность наших товаров.

- Но вот, например, Китай всячески старается удержать заниженный курс юаня для стимулирования экспорта...

- Китай находится в совершенно другой ситуации, чем мы. Экспорт КНР - это в значительное степени не сырье, как в России, а готовая продукция. Поэтому, поддерживая через занижение курса национальной валюты свой экспорт, Китай стимулирует развитие всей экономики, и прежде всего обрабатывающих отраслей. Мы же в случае чрезмерного занижения курса рубля будем фактически поддерживать только наши экспортные отрасли, усиливать сырьевую ориентацию экономики. Выиграют вполне благополучные экспортеры нефти, газа, металлов, причем за счет населения страны.

- А каким, по вашему, должен быть оптимальный курс рубля к доллару?

- Представители Центрального банка не должны делать такого рода прогнозы.

- Ну тогда, может быть, скажете, каков курс рубля по паритету покупательной способности (ППС)?

- По последним опубликованным данным международных организаций, в том числе Евростата и ОЭСР, в 2002-м доллар стоил по ППС 9 рублей 30 копеек. Сейчас соотношение, понятно, другое - может быть, 12-14 рублей. Однако мировой опыт показывает, что в развивающихся экономиках, таких, как у нас, биржевой курс отличается от ППС примерно в два раза.

Беседу вел

Головачев Виталий, политический обозреватель “Труда”.